В деревню ехали - он с огромным интересом спросил:
- А ты готовишь только из магазинных продуктов? Я, например, заядлый рыбак.
- Речной рыбы - не боюсь, - улыбнулась я и полюбопытствовала: - А здесь речка или пруд? И купаться - есть где?
- Здесь очень интересная система: посередине деревни течёт ручей, на его пути трижды становится плотина - получаются три глубочайших пруда, а в самом конце, на выходе из деревни, - ручей впадает в довольно широкую речку. В некоторых местах её можно перейти вброд, но в некоторых - только вплавь. Для купания есть пара диких пляжей. Рыба есть и в прудах, и на речке. Я предпочитаю реку - разнообразия больше. Хотя рядом с нашим домом тоже есть и речка, и небольшая заводь. Только купаться нельзя: воды родниковые. Холодные очень. Ты точно не боишься возиться с речной рыбой? Тогда ты моя спасительница! А то тут некоторые постоянно ноют, - проворчал он. - Рыбачить - обожаю. Только у нас ни варёной, ни жареной рыбы не поешь. Всё приходится или вялить, или сушить.
- Что ж, - задумалась я, - если рыбалка будет систематической, значит, можно устроить как в столовках: среда и пятница - рыбные дни. Но можем начать и завтра, с понедельника.
Андрей улыбнулся, а я вдруг вспомнила, что он как-то быстро и незаметно перешёл на "ты". Мысленно пожала плечами: ну и пусть. Мне так тоже комфортно.
Пока ехали деревней, я полюбовалась на те самые пруды: никогда не думала, что это так здорово - громадная чаша воды в окружении склонившихся над ними толстых ив. И каждая чаша как футбольное поле, если не больше. Андрей сказал - больше, и я поверила. У одного из прудов он остановил машину, и я немного прошлась по "полтинЕ", как местные называют плотину, отделяющую пруд от ручья. А потом постояла у воды, у берега, "цветущего" мелкой светло-зелёной ряской. И постояла не просто так, на берегу, а на досках, чуть-чуть уходящих в воду, - на "мостках", подсказал Андрей. Волшебное ощущение тишины и громадного пространства, изредка подчёркнутое ленивым собачьим лаем, петушиным пением и недовольным разговором кур, купающихся в тёплой пыли. И все звуки будто мягко колышутся в знойном воздухе...
Правда, тишину испортило гусиное стадо, разгневанно загоготавшее на подошедшую к воде собаку. Зато какие потешные гусята! Серые носатые пушистики на длинных лапках! Как они топотали следом за сердитыми взрослыми птицами!
И как я пожалела, что мало знакома с Андреем!.. Не осмелилась попросить его подольше остаться у пруда. А хотелось закатать штанины джинсов и сесть на краешек этих самых мостков, поболтать ногами в тёплой (я потрогала - тёплая-тёплая!) воде!
Ничего... В следующий раз. Предвкушение было таким замечательным, что снова едва не вышибло слёзы... Успела отвернуться - снова оглядеть тёмно-зелёное пространство пруда, с чисто-синей серединкой, и окаймляющих его деревьев. И ведь я могла даже этого не увидеть, застряв в какой-нибудь забегаловке! Вот этой тишины не услышать!
Наклонившись над водой, чтобы посмотреть ещё разок и заодно втихомолку вытереть слёзы, я присела, заметив юркие серебряные стрелки, шмыгающие прямо под опорными деревянными столбиками мостков, и услышала за спиной мягкий шаг босых ног - точнее, ощутила, как прогибаются доски под немаленьким весом идущего.
- Смотри, Андрей!
Он встал рядом и снисходительно сказал:
- Это малявки - так их называют деревенские. Верховки. Их ловят сачком.
- Сачком?
- Ну, это только так называется - сачок. На деле он диаметром где-то около метра, а вместо сети для него используют старый тюль. Здесь все рыбачат помаленьку. Представь, приходит такая бабуля с сачком, покрошит в него мокрый хлеб, загодя приготовленный, потом опустит пару раз в пруд - и готово, на рыбный суп у неё уже есть штук сто малявок. Только это не уха получается. Именно рыбный суп. Они его варят с зеленью, особенно с зелёным луком, и яйцами, как ты сегодня в суп положила. Такой красивый супец получается - жёлто-зелёный! - Он помолчал и спросил с явственно ощущаемой улыбкой в голосе: - Тебе здесь нравится? Хочешь, ещё раз приедем?
- А можно? Конечно, хочу!
Вообще, Андрей о деревне рассказывал с какой-то странной гордостью и с таким увлечением, что снова заставил меня задуматься: почему он живёт у Жени? Похоже, что он деревенский житель. Или недавно переехавший сюда?.. Правда, судя по виду проплывавшей мимо деревни, и в самом деле есть чем гордиться. И дома здесь крепкие, и ворота большей частью металлические. У каждого второго дома палисадник роскошный. Богато живут.
К магазину подъехали - Андрей выпустил меня прямо у двери и велел сразу идти вовнутрь, а ему надо отогнать машину чуть дальше: место здесь тесное, если появится ещё одна машина - ставить некуда. Я вышла, а он отъехал. К магазинной двери вели три ступеньки. Сбоку, в тени лестнички и склонённого "английского" клёна, прямо за какими-то редкими кустами, пряталось что-то большое и чёрное. Приглядевшись, я рассмотрела собаку. Она, кажется, пряталась от солнца, обессиленно привалившись к стене здания, но дышала тяжело даже для псины, которая спасается от жары.
Оглядевшись и убедившись, что вокруг пустынно, я присела перед собакой на корточки и погладила её по большой башке. Собака подняла на меня слезящиеся глаза - чуть исподлобья получилось.
- Ты чего, собака? - тихонько спросила я.
Собачьи глаза опустились, а я медленно провела рукой по холке. Пальцы наткнулись на что-то влажное и вязкое. Не знаю, как это место называется, но немного выше плеча у собаки оказалась старая рана, которая, кажется, гноилась. Я раскрыла свою сумку и вытащила кошелёк-косметичку, в которой кроме косметики хранила всякую мелочь. Например, бактерицидные пластыри. Ещё ближе подвинувшись к собаке, я бережно отогнула в разные стороны края кожи с заскорузлой шерстью, первым пластырем слегка убрала гной, а второй налепила бедняге на ранку. Надо бы, по совести, сначала вычистить всё, но я немного побаивалась, как бы не сделать собаке больно...
- Зоя... - вполголоса сказал Андрей за моей спиной. - Вставай осторожно и без резких движений. Потом отойди от него.
Странно он сказал. Как будто испугался за меня. Хотя до сих пор - вспомнилось-подумалось - он относился ко мне с ощутимым превосходством. Ну да: для него, большого и уверенного, я росточком маленькая и стесняюсь. А я не стесняюсь. Я немного нелюдима. В компаниях, если уж случается так, бываю, то чаще отмалчиваюсь. Знаю за собой: хочется иногда вмешаться, поболтать на равных, но почему-то не всегда удаётся вклиниться в беседу. А если и успеваю сказать слово, всегда найдётся кто-то побойчей - и перебьёт меня, даже не заметив того... Я ещё разок ласково погладила по жёсткой голове пса, который даже не пошевельнулся, разве что вздохнул тихонько, пока я приклеивала пластырь, и поднялась на ноги. Шаг назад.
